Страж. Тетралогия - Страница 531

531

Нас неотвратимо нагонял отряд по меньшей мере из тридцати всадников. В красноватом свете заходящего солнца блестели кирасы и наконечники копий. Развевались серые стяги. Я направил телегу к обочине, уступая всадникам дорогу, и виенго сделал то же самое.

Проповедник поскуливал, слушая мерный стук множества копыт.

— Перестань, — попросил я его. — Давай без панических настроений. Сейчас от них совсем никакого толку.

— А если они проверят?

— Тебе-то чего волноваться? Тебя уж точно убить не смогут.

Он разозлился:

— Я частенько об этом забываю. Действительно. Чего это я? Ну проломят тебе черепушку, мне-то что с того горевать!

Солдаты поравнялись и очень некстати замедлили ход. Я покосился на яблоки, не видя в них ничего подозрительного. Мать Болот пока вела себя тихо.

Уже хорошо.

Всадники было отлично вооружены и отменно одеты. Один из них, немного грузный, но сидевший на лошади прямо, с густой, едва вьющейся рыжеватой бородой и тяжелым недружелюбным взглядом, сразу привлекал внимание. Он держался как командир. А если быть точнее, господин. Дорогая цепь на шее указывала, что он дворянского сословия.

— Чего везешь?

— Яблоки, ваша милость. — Я согнулся в поклоне, разумно полагая, что спина от этого у меня не переломится.

— Ваша светлость, — поправил меня один из воинов.

— Яблоки, ваша светлость, — смиренно повторил я, глядя на копыта лошади бургграфа, мнящего себя уже герцогом.

— А у тебя?

Вулхо сидел, надвинув капюшон на лицо, и прежде, чем он успел что-то сказать, я вмешался и почти не погрешил против истины:

— Свиньи.

Визаган, слыша эти слова, небось веселится от души.

— Мясо? — оживился владелец замка. — Хорошо. Скажи коменданту, чтобы занялся этим возом в первую очередь. Скоро ужин, ребята!

Воины ответили своему господину одобрительным ворчанием. Владетель поскакал к замку, и вся кавалькада устремилась за ним. Я видел, что у многих к седлам приторочены отрубленные головы тех, кого им удалось поймать во время рейда по окрестностям. В воздухе осталась горьковатая, светло-желтая пыль и вонь конского пота.

— Святой Григорий, это слишком для моих нервов. — Проповедник спрыгнул на землю. — Я, пожалуй, подожду здесь. Не люблю всякое там насилие. Дальше ты уж без меня.

Мы вновь тронулись, но теперь я специально придерживал животину, давая возможности конюхам замка забрать у всадников их лошадей, а солдатам уйти подальше. Совершенно не нужно, чтобы большие силы крутились в нижнем дворе, когда там появятся иные. Стражники на воротах, видевшие, как господин разговаривал со мной, не задали никаких вопросов. Лишь один из них раздраженно махнул рукой, мол, давай пошевеливайся.

Внешний двор погряз в суете и гвалте. Челядь была занята, и на нас особо не глазели. Я быстро сориентировался, увидев, как каменная дорога по дуге, мимо опорной башни поднимается вверх, к следующим воротам. Гораздо более узким, чем первые. Они стояли распахнутыми настежь, решетка со стальными зубьями оказалась приглашающе поднята, и я, тихонько насвистывая, направил лошадь туда.

Негромко заворковало под тряпками. Мне потребовалось какое-то время, чтобы понять, что говорит нгун, и я бормотнул:

— Черт. Совсем забыл. Спасибо.

Достал из кармана несколько темно-бордовых листьев, сунул их в рот, начал не спеша жевать, чувствуя, как по языку распространяется терпкий, немного вяжущий вкус.

— Эй! Вам говорю! Куда прете?!

Ко мне торопился толстый коротышка с железной бляхой на шее и огромной связкой ключей на поясе.

— Воротите назад! Все, что привозят, оставляют здесь. Нечего вам дальше ехать.

— Бургграф сказал везти ему сразу наверх.

— Наверх?! Ты охренел? Зачем яблоки наверху, когда склад здесь?

Я зло посмотрел на него:

— Я откуда знаю? Мне сказали, я делаю. Хочешь, оставлю телегу здесь, но, когда его светлость спросит, ты уж сам с ним объясняйся. Мое дело маленькое: привезти куда скажут.

— Спроси у бургграфа, правду ли этот говорит, — приказал коротышка одному из солдат.

— Сам спроси. Я что, больной, что ли, его донимать такой ерундой? Да еще и с дороги, когда он злой и голодный.

— Эй! Мне чего делать? Мы так до ночи стоять будем? А ночь уже близко, — поторопил я их.

Действительно, вокруг уже зажигали факелы и большие чаши с углем, которые должны были освещать двор.

— Ладно. Как въедете, сразу бери левее, к колодцу, — разрешил толстяк.

Я лишь сплюнул темно-зеленой слюной. Язык от этих листьев немного онемел.

Во втором дворе я насчитал шестнадцать человек. Все солдаты. Половина из них приехали с бароном, остальные служили в местном гарнизоне. По стенам, окружающим площадь, ходили четверо молодцов, вооруженных арбалетами.

Возле колодца стояло Пугало. Заметив меня, оно весело помахало рукой, словно добрый дядюшка, заждавшийся своего племянника.

Я остановил воз и посмотрел на Вулхо. Тот довольно кивнул. У нас с легкостью получилось то, что не выходило у него несколько десятилетий — провезти во внутреннюю часть крепости живую смерть, воспользовавшись беспечностью охраны.

— Пора! — зычным голосом крикнул виенго.

Под яблоками словно пороховая бочка взорвалась. Они зелеными ядрами взлетели вверх и в стороны, градом застучали по камням, запрыгали, покатились вниз, по наклонной улице, к воротам, через которые мы только что въехали. Лопались от ударов, брызгая белым соком.

531