Страж. Тетралогия - Страница 168

К оглавлению

168

Страж достал стилет:

— Надеюсь, Мириам простит меня.

— Не думаю, — ответил я, но не стал ему мешать.

— Ну, всегда можно сказать, что мы нашли ее уже вскрытой.

Используя стилет, как рычаг, он выломал серебряную пряжку, открыл книгу и удивленно присвистнул:

— Отличное чтиво!

Книжка оказалась «интересной». Какой-то вандал вырезал в страницах огромную дыру, создав в томе тайник. По сути дела, осталась лишь обложка, все остальное было нечитабельно, и в этом «ларце» лежал небольшой кинжал.

Рансэ достал его, изучил, хмыкнул, равнодушно пожав плечами, протянул мне.

У клинка было темное лезвие, очень похожее на то, что используют для создания кинжалов стражей, маленькая гарда и рукоятка, заканчивающаяся странным черным камнем. Будь на его месте сапфир, и я решил бы, что этот клинок когда-то принадлежал стражу, но темный кристалл смутил меня. Внутри камня, в черной бездне, медленно и лениво туда и обратно перетекало нечто, похожее на туман или молоко.

— Даже не могу предположить, что это, — сказал я, протягивая оружие Рансэ. — Убери его обратно, пусть магистр сама им занимается.

— Разумно, — отозвался он, пряча книгу-ларец к себе в разом разбухшую сумку. — Давай выбираться отсюда, эта сырость сжирает мои кости.

Когда мы выбрались из холодного подземелья, Проповедник крутился у дыры в полу и, увидев нас, облегченно выдохнул:

— Ну что? Теперь ваше дурацкое задание выполнено? Пора убираться из Сен-Сеноша.

— Как только соберем вещи, — сказал я, но меня перебил Рансэ:

— Людвиг поедет, а у меня есть дело.

Я удивился:

— Какие еще дела, Рансэ? Мы все закончили.

Он посмотрел мне в глаза и ровным тоном сказал:

— Здесь Гуго Лефевра. Я нашел его вчера. И у меня есть разговор к нему.

Я не сразу понял, о ком он говорит. А когда сообразил, мгновенно догадался, чем закончится этот разговор.

— Так вот почему ты согласился выполнить поручение Мириам, — понимающе протянул я. — Но сейчас неразумно задерживаться в городе. Нам надо торопиться и уехать прежде, чем все раскроется и нас поймают.

— Не могу. Я слишком долго мечтал о том, как его прикончу.

— Но это же преступление! — вскричал Проповедник.

— Нет. Это казнь, и он ее заслужил, — жестко ответил ему Рансэ.

— Людвиг… — обернулась душа ко мне, прося поддержки.

— Разве Господь не обязан наказывать убийц? — хмуро процедил страж.

— Я скажу еще раз, коли ты меня не услышал. Господь наказывает грешников, когда придет время. И никто из них не задержится у врат в Царство его, а полетит прямиком в пекло. Если тебе от этого станет легче, то Михаил отвесит Лефевре весомого архангельского пинка, и тот, минуя облака, угодит прямо под шипастые жернова Сатаны.

— Ты самый богохульствующий священник из всех, кого я видел, — покачал головой Рансэ. — Похуже всяких витильских кацеров.

— Молюсь я чаще тебя.

— Но он явно тебя не слышит.

— Как будто тебе повезет больше! Людвиг, скажи ему!

— Что тут говорить? Я знаю Рансэ. Он слушать не будет.

— Хочешь остановить меня? — усмехнулся страж, с вызовом посмотрев на меня.

— Это бесполезно.

— Я рад, что ты это понимаешь, Людвиг. И клянусь, сделаю с ним то же самое, что он делал с другими людьми.

— Ты совершишь грех, — не отступал старый пеликан.

— О, право, вам нечего беспокоиться о таких пустяках.

— А как же твоя бессмертная душа?

— А ты веришь в то, что она бессмертна? — мрачно посмотрел на него Рансэ. — Если так, то, когда я вырежу сердце Лефевра, меня тут же заберут на небо архангелы. Не каждый способен на столь праведные поступки. Свершить правосудие — дело чести, это обязанность стражей, и мы не станем перекидывать ее на плечи наемных убийц. Все, кого это касается, должны знать, что любой, покусившийся на наших братьев и сестер, будет держать ответ. Рано или поздно, неважно. Если надо, то мы достанем его даже после смерти, вытащим из земли и раскидаем останки на неосвященной земле. Никому не позволено убивать стражей.

— Его жизнь в божьих руках. Не в твоих, — упрямо повторил Проповедник.

— Избитые слова. Получается, всеми судьями, инквизиционными комитетами и палачами, а также князьями, бургомистрами, генералами и тысячами других управляют исключительно божьи руки. Большей ереси от тебя я еще не слышал. Так что уходи, Людвиг. И возьми подарок для Мириам. Ты быстрее меня покинешь границы Прогансу, клинку с тобой будет безопаснее.

— Я останусь, — принял я решение. — Предпочитаю уехать из города вместе, а не по отдельности. Так надежнее.

— Надежнее! — заорал Проповедник. — Ты хочешь ввязаться в убийство! Вас будет искать половина города!!

Рансэ отмахнулся от него, словно от назойливой мухи, и с удивлением спросил у меня:

— Зачем тебе оставаться?

— Ну, должен же хоть кто-то прикрывать тебе спину, — сказал я. — К тому же стражи своих не бросают.

Пока я спешил к дому, Проповедник тяжело молчал, и это молчание говорило о многом. Я не выдержал и спросил:

— Ты знаешь, как убили брата Рансэ?

— О, ты начал думать о смерти? Неужто понял, наконец, во что вы суетесь? — ядовито пробурчал он, но тут же сбавил тон: — Нет. Не знаю.

— Он был на год младше меня и оказался на границе Прогансу вместе с еще двумя молодыми стражами. Это случилось сразу после выпуска. Они не скрывали, кем являются, а это было необдуманно, хотя трактир, где они остановились, и стоял в Альбаланде. Какие-то наемники затеяли с ними ссору, началась драка, точнее, бойня. Тех двух стражей убили сразу, а брата Рансэ выволокли на улицу и… в общем, все для него закончилось плохо. Хотя для тех, кто это сделал, все завершилось еще хуже.

168